Вчера принимал участие в программе Никиты Белых на «Эхо Москвы», где говорили о паралимпийцах. И вот что осознал. Неправильно, что мы говорим «люди, с ограниченными возможностями», не упомянув и другую категорию лиц – люди, ограничивающие возможности. А это уже – все мы.
Представьте, если бы бордюры на дорогах были в полтора метра высотой. Вот просто так, по умолчанию. Представьте, что все двери во все учреждения были бы допустим десять сантиметров шириной. Все двери. Представьте, что вы включаете телевизор, а там по умолчанию нет звука. Чтобы понять, что там происходит, вам нужно было бы подключать специальное устройство, включающее звук. Представьте, что окошко во всех учреждениях – от больниц до милиции находится на высоте трех метров. Представили?
И что, после этого мы разве можем произнести «люди с ограниченными возможностями»? У нас хватит совести это произнести? Нет, мы выстраиваем городскую среду так, что в ней не предусмотрено места ни для кого, кроме нас. А значит, это мы ограничиваем возможности инвалидов. Это мы возводим с неистовым рвением барьеры там, где их не могло бы быть в принципе. Строим магазины без пандусов, пешеходные дорожки, не приспособленные ни для колясочников, ни для слепых.
И вот после всего этого, построенного, уже размышляем, как бы это все улучшить, чтобы и колясочники тут прошли, и слепые, и вообще все. А может раньше надо было подумать? Да, к двухметровому бордюру можно конечно присобачить лестницу. Но ведь можно было сразу бордюр делать пониже. Да, к окну на трехметровой высоте можно организовать подъемник но ведь сразу могли бы делать окно на надлежащем уровне?
Кто, планируя офис, рассчитывает, пройдет ли тут инвалидная коляска? Кто, намечая надписи в своем магазине, дублирует их шрифтом для слепых? 10 % населения России выброшено нами же на обочину. А рядом валяются и мамы с колясками, и старики, и в общем-то здоровые граждане, но временно травмированные.
Вплоть до изменения городской среды в сторону граждан, всех граждан, от самых маленьких до самых взрослых, от самых здоровых до самых больных. Вплоть до этого моменты мы все – люди, ограничивающие возможности. Только так нас и надо называть.